Юногвардейцы [сборник 1973, худ. Л. Гритчин] - Андрей Дмитриевич Жариков

До дома шли молча. Поднялись на второй этаж.

В квартире чисто и уютно. У стены пианино, в углу большое зеркало, в другом — рог лося, на котором висит ружье и патронташ. А одна стена до самого потолка в книгах.

— Ну вот, попутешествуй по книжным полкам, а я соберу обед, — сказал майор и снял тужурку с белым ромбиком на груди и орденскими ленточками. — Жена и дочь уехали, вот я и кручусь один.

Не успел Кадым полистать одну книгу, как майор позвал:

— Прошу к столу.

— А руки где помыть?

— Да, я и забыл. Современные бродяги моют руки перед едой, — улыбнулся майор и проводил мальчика в ванную. — А мы, бывало…

Больше Кадым не забывал, что он «бродячий», и за обедом старался уминать хлеб за обе щеки, а мясо брал всей пятерней.

— Может, будем жить вместе, а? — спросил майор. — Я люблю таких бродяг, как ты. Чего тебе одному скитаться? Оставайся.

— Согласен, но у меня товарищи есть. Ждут небось.

— Отнеси им хлеба и возвращайся, — посоветовал майор. — Согласен?

— Они не бродячие… — Кадым опустил голову, спрятал глаза: стыдно стало. — Тут дело такое, — сбивчиво заговорил мальчишка, — мы лодку выловили на реке, но ее взял Бирюк. Вот мы к его лодке хотели мотор приделать и прозрачную каюту… Но теперь нам ничего не нужно. Мы возвратим Бирюку лодку, — Кадым запнулся. — А почему солдат в гутвахте сидит?

— Во-первых, не «гутвахта», а гауптвахта. А во-вторых, солдата наказали за то, что он провинился: выпил не только пива, но и водки, потом заснул, а лодку у него украли. Ты лучше скажи, где же теперь лодка?

Кадым рассказал все: как выловили лодку, что говорил Бирюк и зачем он пришел в военный городок.

— Вот оно как обернулось. Интересно. — Майор поставил перед Кадымом тарелку: — Ладно, разберемся, а пока ешь.

— А того солдата отпустят? — вкрадчиво спросил Кадым. — Ведь лодка нашлась.

— Посмотрим, — ответил майор. — Ты побудь у меня до вечера, а потом мы с тобой поедем в совхоз. Хочешь — читай дома, а можно и погулять, — сказал майор и ушел.

Арестуйте меня, солдаты

Из дневника лейтенанта Искры

«На комсомольском бюро меня утвердили пионервожатым. Присутствовал командир полка майор Дымов. Он сообщил, что в пионерский лагерь приедет генерал Родин. О, это известный герой. Он прославился в боях за Прагу, получил Героя. А кто у нас в полку не знает, что сын Родина Павка в годы войны был вместе с нашим Дымовым в одном партизанском отряде. Вместе с ними была и Раиса Максимовна — жена нашего майора.

В одном из вражеских документов, который хранится в Комнате боевой славы, есть такие строчки: „Или Чапай действительно неуловимый национальный герой, который пользуется поддержкой всего населения, или под этой кличкой действуют все дети, пропитанные коммунистическими идеями“. Я склонен думать, что под именем Чапая действовали очень многие отряды юных мстителей.

Приезд в пионерский лагерь генерала Родина будет большим событием для всех нас.

Я еще не принял отряд, а уже столкнулся с загадочным случаем, в котором замешан подчиненный мне солдат и мальчишка-врунишка — сын директора совхоза Кулиева. Угнали братья-близнецы Кулиевы лодку из-под носа у солдата, накатались досыта, а потом заговорила у них совесть, и один из них пришел в часть и, выдав себя за бродягу, сообщил: „Мы нашли лодку…“ Все бы так находили… Сейчас этот мальчишка у нашего командира „гостит“. Майор сказал, чтобы я зашел вечером к нему на квартиру и познакомился со своими „кадрами“.

Читаю усиленно Макаренко, брошюры о пионерской работе и учебник по педагогике. Но фактор времени — враг мой. Все свое время высчитал до единой секунды. Получается: в смену три воскресных дня, один санитарный, два дня на приезд и отъезд, 95 часов уходит на еду, 52 часа на сон после обеда, 26 часов на личную гигиену, уборку в палате, 251 — на сон. Для меня в смену предоставлено только 160 часов! Как мало остается на пионерские дела! А ведь за это время мы должны побывать в походе, разучить новые песни, танцы, провести одну военную игру, спортивные соревнования, встретиться с генералом Родиным, поговорить друг с другом по душам.

Но это все еще впереди. А сейчас задача: познакомиться с похитителем лодки и спасти мальчишку от дальнейшего соблазна воровать. Вот тебе и дети директора совхоза Кулиева!»

Вероятно, майор не успел еще дойти до штаба, а Кадым уже сбежал. Вспомнил, что в совхозе ждет брат Рустам, может быть, волнуется, переживает. Вечером придет бабушка.

Кадым торопливо шагал по асфальтовой дорожке в сторону КПП, думая, как добраться скорее домой. Навстречу везли крылатую серебристую ракету. Кадым остановился, стал рассматривать ее вблизи, и солдаты не прогоняли его. Мало ли мальчишек в городке. Все они народ надежный, военную тайну не выдадут.

— Ну как, хлопец, сильна? — спросил один солдат.

— Знаю, против самолетов! — ответил Кадым, как бы между прочим опасливо оглядываясь, нет ли поблизости майора. — А ракету вражескую достанет?

— Будь спокоен, — ответил солдат. — И ракету не пропустит.

Неожиданно рядом с Кадымом остановился грузовик, и он увидел того же шофера, который подвез его из совхоза.

— Эй, приятель, далеко собрался? — спросил шофер. Кадым заулыбался, обрадовавшись знакомому солдату. Прыгнул на подножку:

— А вы в совхоз едете?

— Туда и еще дальше. Хочешь, подвезу?

Вот счастье! В кабине вместе с водителем сидела женщина, поэтому Кадым втиснулся между нею и шофером.

На контрольном пункте солдат-часовой, проверив пропуск у шофера, на Кадыма даже не обратил внимания: маленьких со взрослыми пропускают без проверки.

Через час Кадым уже взахлеб рассказывал брату о своих необычайных приключениях. Говорил без умолку, трещал как сорока и, закончив тем, как оказался в гостях у самого командира полка, начинал все сначала.

— Наобещал ты, Кадым, горы золотые, — сказал Рустам. — А лодки уже нет. Украл кто-то.

— Бирюк! Это он перепрятал! Нужно сейчас же сообщить об этом майору.

— Сдурел! Уже ночь скоро. Лучше завтра, — посоветовал Рустам.

— Ерунда. Я ничего не боюсь… — расхрабрился Кадым. — Ты знаешь, сколько туда машин ходит? Подвезут.

Рустам не мог отговорить брата. Кадым снова отправился в военный городок.

Однако на этот раз ему не повезло. Уже поблекли на земле краски, а он все шел и шел по дороге, и ни одна машина не остановилась. Водители даже не обращали внимания на мальчишку, голосующего на дороге.

Надвигалась ночь. Темный высокий камыш по обе стороны дороги шуршал, словно